Андрей ШЕВЧЕНКО: «Это был мой последний шанс»

У меня никогда не было секретов от читателей. Потому признаюсь как на духу: это интервью с Андреем Шевченко я как мозаику собирал — дважды за первый осенний месяц мы встречались в Киеве и еще пару раз созванивались, когда нападающий «Милана» и сборной Украины находился в Италии. Благо мой собеседник — не только феноменальный спортсмен, но и человек обязательный, ответственный, пунктуальный.

Но если я знаю об этом давно, то, к примеру, генеральный директор «Спорт-Экспресс в Украине» Юрий Пильчевский мог убедиться в этом в один из сентябрьских дней в течение считаных часов.

— Между прочим, Шевченко не остается на матч в Турции и вот-вот должен улететь в Италию, — сообщил он мне, как только в 11.30 утра 4 сентября мы встретились в киевском аэропорту «Борисполь». И к этой новости добавил еще одну для меня не менее огорчительную. — К тому же из Тбилиси наша сборная вернулась домой в три ночи, а еще на полтора часа задержалась в аэропорту, где сотни болельщиков устроили импровизированное чествование будущих участников чемпионата мира в Германии. Ну какое может быть в этой ситуации интервью?

Вопрос звучал и на самом деле риторически. Тем не менее в полдень я набрал номер мобильного телефона Шевченко. И через несколько секунд услышал знакомый, хотя и необычайно усталый, голос Андрея:

— Да, я действительно сегодня лечу в Милан. Правда, с пересадкой в Будапеште. Спешу на крестины Джордана. Кстати, Блохин отнесся к моей просьбе об отъезде с пониманием. Да и травма голеностопа пока дает о себе знать. Но вы не волнуйтесь — наш договор остается в силе. Встречаемся в Борисполе в 14.45.

В назначенное время Шевченко вышел из автомобиля, и мы проследовали в VIP-зал, а точнее, в комнату для переговоров. Но прежде чем переступили ее порог, Андрей, отказавшись от чая и кофе, попросил любезных служащих аэропорта до посадки в самолет нас не беспокоить. После чего я поздравил Шевченко с победой в отборочном турнире и неожиданно для самого себя задал первый вопрос, который подсказали мне… болельщики украинской сборной: «Это замечательно, что мы поедем на чемпионат. Но на что наша команда может там рассчитывать? Максимум на выход из группы».

— Зачем сейчас обсуждать эту тему, если до старта чемпионата мира аж восемь с половиной месяцев, — недоуменно пожал плечами Шевченко. — Согласитесь, очень большой срок. За это время команда может вырасти. Только надо подумать, что для этого надо предпринять, и готовиться без лишних слов и обещаний. Первая задача — завоевать путевку в Германию — выполнена. Решение второй — достойно представить там Украину — будет во многом зависеть от степени нашей готовности.

— Интересно, какие чувства испытывает игрок, который впервые попадает на мировой чемпионат?

— Я шел к этому 10 лет, выкладываясь на сто процентов изо дня в день, из недели в неделю, из месяца в месяц. Что может в подобной ситуации испытывать футболист? Чувство огромной радости не только за себя, но и за партнеров, за тренеров, за болельщиков, и, как бы это пафосно ни звучало, за свою страну. Да, это тот самый случай, «когда радость на всех одна», и мы вправе гордиться таким достижением.

— Кто первый сообщил вам о том, что билеты в Германию для сборной Украины уже забронированы?

— Жена. Кристен позвонила в тот момент, когда мы ожидали объявления о посадке в самолет в тбилисском аэропорту. Настроение было скверное. Мы не сумели обыграть сборную Грузии, между тем, как наш ближайший преследователь, Турция выигрывала у Дании — 2:1. И тут звонит Кристен и говорит, что на последних секундах датчане сравняли счет, а это означало, что догнать нас теперь уже никому не удастся. Я еще не успел попрощаться с женой, как началось всеобщее ликование. Гвалт стоял такой, что казалось, вот-вот обвалится потолок. Это родственники и друзья позвонили ребятам, чтобы сообщить столь радостную новость. Такие звонки, конечно же, запоминаются на всю жизнь.

— Если не секрет, вы обсуждали с вашим партнером по «Милану» Кахой Каладзе ход тбилисского матча и его итоги?

— Нет, мы вообще не говорили с Кахой об игре Грузия — Украина. Ни до, ни после матча. По-моему, для профессионалов, пусть даже защищающих цвета одного клуба, не слишком корректно дискутировать об игре, в которой мы, образно выражаясь, оказываемся по разные стороны баррикад. И потом я знаю, насколько серьезно Каладзе относится к футболу, а он знает, насколько я серьезно к нему отношусь. Каладзе выходит на поле делать свое дело, я свое. Вчера порознь за свои национальные сборные, завтра вместе — за клуб. Но это ни для Кахи, ни для меня никакого значения не имеет — и в том и в другом случае настрой остается прежним, боевым, так же, как, впрочем, и желание сыграть как можно лучше и сделать все от тебя зависящее, дабы твоя команда взяла верх. Ну а то, что Каха при встрече, как брат, обнял меня и поздравил с такой удачей — по-человечески вполне понятно и объяснимо. Тем более, что мы вместе в свое время защищали цвета киевского «Динамо».

— Родители вас, естественно, тоже поздравили?

— Да, но только на следующий день после матча с Грузией.

— Неужели они не смогли связаться с вами раньше?

— Нет, они дозвонились до меня сразу же после окончания нашего матча. Просто по моему голосу поняли, что я очень расстроен, и разговор получился коротким. Ведь на стадионе мы еще не знали, что датчане спасут игру.

— Представляю, как родители рады за вас…

— Не представляете, как они счастливы. Потому что родители лучше других знают, сколько сил — моральных и физических — затратил их сын за те 120 месяцев, что он играет в сборной и стремится попасть на чемпионат Европы или на чемпионат мира. Они знают, как я к этому шел, как близко к сердцу воспринимал неудачи, как долго отходил от них. Наконец, они уверены, что я больше, чем кто бы то ни было, хотел оказаться в числе участников финальной стадии предстоящего мирового первенства. И потому сегодня хочу сказать спасибо ребятам и тренерам за то, что они помогли мне превратить в реальность еще одну заветную мечту.

— Ваша мечта выглядела вполне реальной, даже если бы турки победили датчан…

— Правда. Однако в этом случае праздник пришлось бы отложить на неопределенный срок. Но выручили датчане… Вот как бывает в футболе. Мы пропустили гол в Грузии на 89-й минуте, а турки дома — на самой последней.

— Благодаря чему вы получили возможность не играть в матче с Турцией и в спокойной обстановке залечить травму голеностопа… К тому же в промежутке между двумя сентябрьскими играми вы с Кристен устроили крестины Джордана. Стоило ли на следующий день мчаться в Киев, а потом возвращаться в «Милан», если через двое суток вам предстояло выйти на поле в очередном матче чемпионата Италии с «Сиеной»?

— Конечно, стоило! Если моя команда играет, значит, я должен быть по крайней мере вместе со всеми. Поэтому с утра, потренировавшись в гордом одиночестве в Миланелло, поспешил в миланский аэропорт и в 17.00 был уже в Борисполе. Так что успел побывать в раздевалке сборной Украины еще до начала матча, что для меня было чрезвычайно важно.

— Как-то раз мы заговорили о вашем предшественнике в «Милане» нападающем Джордже Веа, который в 1995 году получил «Золотой мяч» лучшего футболиста Европы…

— …но так и не попал со сборной Либерии на чемпионат мира, хотя однажды был близок к этому. А потом вы спросили: «Нет ли у вас ощущения, что с вами может произойти точно такая же история?»

— Совершенно верно. И вы тогда ответили, что у вас есть другое ощущение, а точнее, вера в то, что сборная Украины попадет на чемпионат мира и произойдет это прежде, чем ваша карьера подойдет к концу. Каковы были основания для столь оптимистического прогноза?

— На чем я основывался?.. На огромном желании туда попасть и возможностях нашей сборной. Я и в ту пору считал, что Украина — футбольная страна и она в состоянии собрать такую национальную команду, которая бы добилась права выступать на чемпионате мира.

— Полагаю, даже у самых страстных поклонников вашей сборной не было такой веры, как у вас. Особенно после жеребьевки, которая свела Украину в одну группу с Грецией, Турцией и Данией.

— Да, мне после этой жеребьевки приходилось слышать и читать, что сборной Украины в отборочной группе ничего не светит. Дескать, даже на второе место, позволяющее сыграть в стыковых матчах, рассчитывать не приходится. Возможно, если бы я был пессимистом, то в глубине души разделял бы подобную точку зрения. Но я — оптимист от природы и потому на сей счет придерживался совершенно полярного мнения.

— Ну а кто, на ваш взгляд, может в первую очередь претендовать на второе место в вашей группе?

— Ситуация в таблице настолько запутанная, что не рискну ответить на этот вопрос. Тем более что на финишной прямой отборочного турнира может произойти все, что угодно.

— А теперь, опять-таки оглядываясь назад и возвращаясь в год минувший, вспоминаю нашу беседу в преддверии финальной стадии чемпионата Европы в Португалии. На вопрос о вероятном победителе последовал абсолютно неожиданный ответ. Смысл его заключался в том, что выиграть турнир может любая команда: «Все будет зависеть от того, кто сумеет подготовиться наилучшим образом». Когда же я поинтересовался шансами сборной России, то вы перед стартом оценили их также высоко, как и многих других. «И ваш соперник по группе Греция вполне способна завоевать золотые медали», — сказали вы, чем, признаться, меня удивили. «А куда же подевались фавориты?» — подумал я тогда про себя, но спрашивать об этом не стал.

— И правильно сделали, хотя сейчас я попробую аргументированно ответить и на этот вопрос. Конечно, фавориты были есть и будут — Франция, Италия, Испания, Англия, Германия. То есть страны с большими футбольными традициями. Но могу назвать еще большее число добротных квалифицированных команд, которые способны отобрать очко или даже три у любого из перечисленных мною общепризнанных авторитетов. Да, уровень футбола заметно подравнялся. И если проходных матчей мы практически не наблюдаем, за редким исключением, то число принципиально важных, непредсказуемых, определяющих дальнейшую судьбу сборных команд — значительно возросло. И не стоит удивляться, когда игроки, представляющие могучую футбольную державу, радуются как дети победе над сборной карликового государства. Ибо малой кровью такие победы уже не даются.

— Если Греция в обстановке разительных перемен в футбольном мире выиграла золото в Португалии, то что мешает Украине добиться такого же результата в Германии?

— Можно ставить перед собой задачу выиграть чемпионат мира. Но надо реально смотреть на вещи. С первого захода нам сделать это будет очень тяжело. Заметьте, не говорю — невозможно, говорю — очень тяжело. Да, есть шанс, и будем стараться его использовать. А какой результат мы сможем показать — это уже другое дело. Пока же сумели встать на первую ступеньку длинной лестницы, и чтобы подняться по ней как можно выше, необходимо прежде всего устранить те характерные ошибки, которые у нас были на предварительной стадии мирового чемпионата. Только в этом случае придут новые победы.

— Не берусь судить, как в Украине, но в России заявление Олега Блохина, сделанное перед стартом отборочного турнира, о том, что его сборная будет играть на чемпионате мира в Германии, было воспринято, откровенно говоря, с иронической улыбкой — мол, о какой Германии может идти речь, если ты играешь в одной группе с чемпионами Европы 1992 и 2004 годов и третьей командой мира 2002 года?! А как вы отнеслись к словам главного тренера вашей сборной?

— В той ситуации это был нормальный психологический ход. После того как мы показали неудовлетворительные результаты в товарищеских матчах, которые в лучшем случае сводили к ничьей, тренер должен был публично заявить о том, что он продолжает верить в игроков, верить в команду. Думаю, именно по этой причине Олег Владимирович и произнес ту самую фразу, которая была воспринята столь неоднозначно.

— Слова всегда остаются словами, если они не подкреплены делом. Ощущали ли вы в ходе общения в какой-то непринужденной обстановке, во время индивидуальных бесед, на тренировках, на установках и, наконец, непосредственно в играх ту самую веру тренера в игроков и команду, о которой вы упомянули?

— Невозможно добиться успеха, если в команде нет веры тренерского штаба в игроков, и наоборот. У нас было и другое. И потому в плане сплоченности коллектива сборной Украины многие могли бы позавидовать. Мы много работали и при этом немало ошибались, ибо в футболе от этого никто не застрахован. Но главное: никто не перекладывал вину на партнера — каждый критически подходил к оценке своей собственной игры. Да, не все у нас получалось, как задумывалось. Но это никого не выбивало из седла — все боролись до конца, как могли. И еще одна немаловажная деталь: ни при каких обстоятельствах не было обид, ссор и конфликтов. Мы дружно все вместе шли к намеченной цели.

— А как уживались в одной команде два великих игрока разных поколений, два обладателя «Золотого мяча» — 1975 и 2004 года Олег Блохин и Андрей Шевченко? Вы сразу нашли общий язык или находили его постепенно?

— Нет, мы сразу заговорили на одном языке. Олег Владимирович с полуслова понимал меня, а я — его. Он требовательный человек, и мне такие люди нравятся. Впрочем, вероятно, не только мне, но и моим товарищам по команде, если у всех установились хорошие отношения с тренером с первого дня и сохранились независимо от игры и результатов по день сегодняшний. Блохин уважает своих игроков, и каждый из нас отвечает взаимностью.

— Выходит, каждый из вас, как издавна в подобных случаях говорят о футболе, играл не только за себя, но и за тренера?

— Мы играли за коллектив сборной Украины. Все знали, что надо выходить на футбольное поле и делать все то, что мы на данный момент можем. Мы сообща — кто-то теоретически, а кто-то на практике — находили правильные решения. Тренер, объективно оценивая наш потенциал, перед каждым матчем говорил нам о том, как, по его мнению, мы должны реализовать его на поле, и игроки изо всех сил старались это сделать. Если у кого-то что-то не получалось, — он никогда не слышал упреков в свой адрес ни от партнеров, ни от главного тренера, ни от его ассистентов…

— …от которых во многом также зависит микроклимат в команде.

— Безусловно. Но с Блохиным работают отличные помощники. Это не только мое мнение. И Баль, и Кузнецов, и Альтман, и Роменский составили вместе с главным прекрасный тренерский штаб, который, конечно же, имеет прямое отношение к тому, что Украина стала первой европейской страной, завоевавшей путевку в Германию.

— Вас не огорчило то обстоятельство, что «оформление» этой путевки произошло не на киевском олимпийском стадионе на глазах у 80 тысяч ваших соотечественников?

— Нет, зато я был ужасно огорчен (хотя это мягко сказано) в один из пасмурных снежных вечеров глубокой осени 99-го, когда на глазах у десятков тысяч моих соотечественников мы не смогли обыграть в ответном стыковом матче сборную Словении, и остались за бортом чемпионата Европы. А сейчас мы попали на чемпионат мира! И какое по большому счету имеет значение, в каком городе, на каком стадионе и после какого матча это произошло? По-моему, абсолютно никакого!

— Как отнеслись к триумфу украинской сборной в отборочном цикле в Италии?

— В Италии, естественно, болеют за свою сборную. А вот мои друзья были очень рады за меня и мою национальную команду. И мне было приятно получать от них поздравления по телефону в ночь с 3 на 4 сентября после матча в Тбилиси. Среди тех, кто звонил, были и руководители «Милана», и работники клуба. А игроки пожимали мне руку уже при встрече на базе в Миланелло.

— В какой момент вы чувствовали себя счастливее? Когда выиграли с «Миланом» первенство Италии или же когда завоевали путевку на чемпионат мира со сборной Украины?

— Победы в этих турнирах так же, как и в Лиге чемпионов, даются нелегко. Однако если ты, к примеру, не выиграл скудетто с «Миланом» в этом сезоне, то можно исправить положение через год. Что касается чемпионата мира, то на него молодые люди попадают зачастую только раз в жизни, и перед началом нынешнего отборочного цикла я отчетливо сознавал: для меня это последняя реальная возможность попасть вместе со своими товарищами по сборной в компанию сильнейших национальных команд мира. И потому у меня сегодня двойной праздник.

— Ну а как настроение у тренерского штаба и остальных футболистов «Милана»?

— Нормальное рабочее настроение.

— Вы хотите сказать, что осечки на старте чемпионата никого не выбили из колеи?

— Абсолютно никого. И с трех раз догадайтесь, почему.

— Уверен, что попаду в десятку с первой попытки: дело в том, что перед «Миланом» не ставилась задача во что бы то ни стало выиграть старт первенства. Ваша цель — выиграть скудетто.

— Верно. А как вы угадали?

— Легко. По аналогии с Лигой чемпионов двухлетней давности. Помнится, я позвонил вам однажды почти в полночь после домашнего поражения от «Брюгге» — 0:1. И спросил: «Как же так?» — «Да ничего страшного, — ответили вы. — В планы «Милана» не входит обязательная победа над «Брюгге» на «Сан-Сиро». В планы «Милана» входит победа в Лиге чемпионов…» Которую вы в том сезоне и одержали. Не сомневаюсь, что с тех пор цели «Милана» не изменились.

— Нет, конечно же. Задачи «Милана» остаются такими же максимальными, какими были всегда.

— Жаль только, что пути «Милана» в Лиге чемпионов в нынешнем сезоне не пересекутся ни с украинскими, ни с российскими клубами. По той простой причине, что они в основную сетку не попали.

— Действительно, жаль. По крайней мере с удовольствием побывал бы в Киеве, Донецке или в Москве вместе со своей командой. Ведь во всех этих городах у меня есть и друзья, и люди, к которым я отношусь с большой симпатией и потому всегда рад встрече с ними.

— А если чуть поконкретнее. Скажем, в Москве с кем бы вы с удовольствием пообщались?

— С Валерием Георгиевичем Газзаевым, например. Очень его уважаю. И как тренера, и как человека. И вовсе не потому, что десять лет назад, когда «Алания» стала чемпионом России, он приезжал в столицу Украины и вел серьезные переговоры с руководством киевского «Динамо» о моем переходе в его команду. И не потому, что он привел ЦСКА к выигрышу Кубка УЕФА, благодаря чему, естественно, оказался в элитном клубе ведущих специалистов Европы. Нас просто давно связывают добрые отношения, которыми мы оба в одинаковой степени дорожим.

— Кстати, целая группа игроков ЦСКА входит в состав сборной России, которая в отличие от украинской продолжает спор за путевку в Германию. Как бы вы оценили ее шансы перед двумя заключительными матчами отборочного турнира с Люксембургом дома и со Словакией — в гостях?

— На мой взгляд, для российской сборной чрезвычайно важной была игра с Португалией. Я ее, правда, не видел, поскольку примерно в то же самое время находился на стадионе в Киеве, где наша команда встречалась с Турцией. Но, судя по ничейному счету московского матча и отзывам очевидцев, российская сборная выглядела достойно. Несмотря на то что заканчивала матч вдесятером. Теперь ее дальнейшая судьба во многом будет зависеть от исхода игры со Словакией. И при должной готовности и необходимом настрое у России — будем реально смотреть на вещи — есть все шансы оказаться как минимум среди участников стыковых матчей. А в принципе главное — верить в свои силы. Если у футболистов российской сборной такая вера есть, то мы непременно встретимся на будущий год в Германии.

«…Было бы неплохо», — подумал я, прежде чем попрощаться, а потом поймал себя на мысли, что более доброжелательного футболиста, чем Шевченко, я на своем журналистском веку, пожалуй, не встречал. Во всяком случае, ни разу не был свидетелем того, чтобы он отозвался плохо о ком-то из своих коллег. Спросил как-то про плеймейкера Руя Кошту, у которого в ту пору не клеилась игра в «Милане», отчего, понятно, в первую очередь страдали нападающие. И услышал в ответ: «Но он же только-только восстановился после травмы, подождите немного, и Руй Кошта еще себя покажет». Между прочим, так оно и получилось.

В другой раз спрашиваю: «А не слишком ли молод Кака для такого великого клуба, как «Милан»?» — «Кто, Кака? — искренне удивляется Шевченко. — Да через пару лет без него невозможно будет представить стартовый состав «Милана»!» И как видите, Андрей снова как в воду смотрел. Что ж, Шевченко остался верен себе и в наших сентябрьских диалогах: о «Милане», о сборных Украины и России.

Между тем уходящий месяц был для него очень и очень непростым. Матчи, тренировки, перелеты из страны в страну, из города в город. Только за первую декаду сентября он налетал не меньше, чем пилоты пассажирских авиалайнеров. Но им ведь в отличие от него не надо играть в футбол на высочайшем уровне и забивать голы, как заметил вратарь Игорь Акинфеев, «едва ли не в каждом матче».

Ну кому нужна жизнь в таком сумасшедшем ритме, когда, казалось бы, все вершины уже покорены? Задаю вопрос самому себе и сам же отвечаю: кому, кому — Андрею Шевченко, если он продолжает жить именно такой жизнью. Размеренная и спокойная в 28 не для него. Впрочем, через день, в четверг, 29 сентября, ему будет уже 29. Нет, не уже, а только…